Грани возможного

1. Авторы признают, что в капиталистической экономике фазы подъема чередуются c фазами спада, вслед за эйфорией приходит депрессия.

2. Одной из причин подъемов и спадов, по мнению авторов, являются иррациональные мотивы участников экономических отношений. Авторы подчеркивают ограниченность традиционного подхода:

«Ни население, ни большинство из тех, кто управляет экономикой, не сумели предвидеть кризис и до сих пор не могут в полной мере объяснить его, поскольку общепринятые экономические теории не учитывают основные элементы иррационального начала».

3. Авторы выделяют пять проявлений иррационального в экономике: 1. Доверие, 2. Представления о справедливости, 3. Злоупотребления и недобросовестность, 4. Денежная иллюзия, 5. Восприимчивость к историям.

4. Иррациональные начала хоть и виноваты в кризисе, тем не менее иногда оказывают положительное влияние.

Авторы сравнивают судьбу двух автомобильных компаний: японской Toyota Motor Company и аргентинской Industrias Kaiser Argentina (IKA). О «Тойоте» слышали все, а вот аргентинская компания оказалась не такой успешной. Почему же это произошло?

Оказывается, иррациональные чувства тут сыграли едва ли не решающую роль. В то время, когда создавалась «Тойота», Япония была не самым подходящим место для развития автопрома: в стране не производили листовой прокат, не было станков для штамповки. Но на эти годы пришелся подъем японского патриотизма, одним из выразителей которого был Юкити Фукузава.

Фукузава призывал японцев ставить амбициозные цели. Создатели «Тойоты», вдохновленные патриотическими идеями, смогли разглядеть успех их компании в общей картине «великого будущего страны Ямато».

Определяющую роль сыграло и то, что традиционная японская культура не допускает несправедливости. Рабочие не чувствуют отчужденности от общего дела, напротив, они осознают свою сопричастность в процветании компании. Успех или поражение компании рассматривается как личный успех или неудача конкретного рабочего. Возможно, по этой причине первые профсоюзы в Стране восходящего Солнца появились лишь после американской оккупации.

Ситуация в Аргентине была иной. В то время, когда при поддержке государства Аргентина начала создавать свой автопром, в латиноамериканской стране не было философии национального успеха. Управленцев для автомобильной компании завезли из США.

Какое-то время аргентинская компания держалась на плаву, но в 1972 году руководство компании решило избавиться от 9000 рабочих. Возмущенные рабочие захватили завод и даже пытались поджечь цех. В итоге правительству пришлось усмирять бунтовщиков при помощи армии, а компания IKA приказала долго жить.

Как можно видеть на этом примере, вера в успех и традиционные ценности способствуют процветанию, а чувство национальной неполноценности и приглашение «варягов» ведут к провалу.

5. «Волки и овцы» капитализма. История «Тойоты» — редкий случай позитивного влияния иррациональных убеждений. Чаще всего иррациональные начала влияют негативно.

По мнению авторов, все три кризиса в американской экономике последних лет (1990-91, 2001, 2007 год) связаны с иррациональным началом в виде недобросовестного поведения.

Кризис начинается с эйфории, когда одна часть населения верит в «халяву» и повинуется стадному чувству, а другая, меньшая часть, готова обманывать соотечественников ради прибыли.

Перед кризисом население делится на две категории — назову их условно «овцами» и «волками».

«Овцы» в стадном порыве тратят больше, чем могут себе позволить и вкладывают деньги туда, куда вкладывать модно, например, скупают недвижимость.

Степень доверия возрастает, начинается экономический бум. На уровне общественного сознания психология «овец» проявляется в вирусных историях успеха. Авторы отмечают, что такие истории были распространены в США перед началом «Великой депрессии».

«Волки» — существа другого порядка. Именно они создают финансовые пирамиды. Для них характерно неуважение к общественным нормам и стремление играть не по правилам.

6. Жажда справедливости. Человек, по утверждению автора, стремится не только к обогащению, но и к справедливости.

Добавлю, что чувство справедливости присуще не только человеку, экспериментально доказано, что даже обезьяны готовы отказаться от корма, если другая обезьяна получает несправедливо более вкусное угощения, а в том случае, если в ходе эксперимента примату предлагают разделить некие блага с другим животным, обезьяны в большей части случаев предпочитают делиться благами поровну — т.е. по справедливости.


В человеческом обществе роль поощрения выполняют деньги, которые человек получает за работу. И оказывается, что в этом случае чувство справедливости играет против человека.

Известно, что уровень безработицы растет и падает вместе с экономикой страны: экономика на подъеме — много рабочих мест, мало безработных. Отмечена и связь между безработицей и инфляцией («кривая Филлипса»).
Кривая Филлипса. Источник: economicportal


Снижение безработицы приводит к росту зарплат и росту инфляции.

С точки зрения теории, растущая безработица должна приводить к урезанию зарплат и снижению инфляции, но на практике этого не происходит. Дело в том, что и работодатели, и наниматели, и профсоюзы противятся снижению зарплат, считая такое снижение оплаты труда несправедливым даже в условиях кризиса. Наниматель оставляет несоразмерно высокие зарплаты, терпит убытки, инфляция растет. Растет и безработица.

7. Авторы подтверждают, что черное население США, при всех мерах по обеспечению равенства, сталкивается с более высоким уровнем безработицы, преступности и социального иждивенчества.

По мнению авторов, такое положение связано и с тем, что в среде афроамериканцев популярны истории о неравенстве, которые вынуждают их делить мир на «своих» и «чужих», мешая избавиться от чувства несправедливости.

Низкоквалифицированный труд в сочетании с низким уровнем жизни, помноженный на стремление к повышению собственной значимости, порождают вспышки немотивированной агрессии и, соответственно, высокий уровень преступности среди небелого населения США.

Вполне возможно, что эти выводы американских ученых выходят за рамки проблем черного населения США и могут объяснить причины проблем с мигрантами в ЕС.

8. Под конец повествования авторы призывают государство активнее регулировать экономику, в которой так сильны иррациональные мотивы.

Без обуздания иррационального начала при помощи государства, предупреждают авторы, будет сложно избежать резких колебаний занятости населения и хаоса на финансовых рынках.

И такое утверждение авторитетных американских экономистов вполне может поколебать тех из нас, кто еще верит во всемогущую невидимую руку рынка и ратует за минимальное государственное регулирование экономики.


О чём не написали Акерлоф и Шиллер

1. Акерлоф и Шиллер предложили лишь «подлечить» капиталистическую систему государственным регулированием:

«Следует понимать, что переживаемый нами сейчас кризис не является кризисом капитализма как системы. Надо всего лишь признать, что этому экономическому строю нужны определенные правила. И наша концепция экономики, подверженной влиянию иррационального начала, объясняет, почему государство должно устанавливать эти правила».

Упрощенно основная идея книги может выглядеть так:

«люди иррациональны, и поэтому капиталистическую экономику штормит. Чтобы ее штормило не так сильно, государство должно укротить иррациональные мотивы людей».

Такая трактовка проблемы перекладывает ответственность с системы на людей.

Но разве сама система не внедряет людям определенные модели поведения и потребления, разве система не поощряет иррациональные действия?

Для ответа на этот вопрос стоит перейти от поведенческой экономике к психопатологии, поскольку там в концентрированном виде можно увидеть влияние социума на личность. У психически здоровых такое влияние менее заметно.

2. Капитализм как психоз. Американский психолог Хаэр признал капитализм виновником психопатической эпидемии. По Хаэру, капиталистическая система провоцирует людей на такое поведение, как лесть, коварство, манипулирование людьми и отсутствие эмпатии.

Поведение «овец» и «волков» определенным образом подкрепляется и стимулируется капиталистической системой. Общественные механизмы, которые побуждают «овец» к демонстративному потреблению и подкрепляют хищнический мотив поведения «волков с Уолл-стрит», описаны более ста лет назад в работе Торстейна Веблена «Теория праздного класса».

3. Таким образом, капиталистическая система экономики представляет замкнутый цикл: она невротизирует население, а потом люди — продукты капиталистической системы своими иррациональными действиями периодически вгоняют капитализм в кризис.

На эти критические замечания могут возразить, что капиталистическая система несовершенна, но пока что человечество не создало ничего лучшего, ведь социалистический эксперимент на одной шестой части суши не увенчался успехом, а нынешние коммунистические или социалистические государства так или иначе используют капиталистические элементы.

Самые забавные зверюшки в государственном зоопарке — это налоговики.

Дико пафосные — при объявлении налогоплательщику о его священном долге. И сразу превращающиеся в мышей под веником при первых же попытках поговорить о долгах государства перед своими гражданами.

Но самое интересное начинается, когда их, просто живущих в мире цифр и расчетов, просишь предоставить технико-экономическое обоснование существующей налоговой системы вообще, налоговой базы и налоговых ставок, которыми они так непринужденно жонглируют.

Нет, ну скажите, ну почему именно 13%? Не 12 и не 14,5, а именно — 13? И почему вот эти затраты считаются расходами, а вот эти — доходами? И не говорите мне «ну так уж вышло», ибо вы сразу провоцируете налогоплательщика отвечать этой фразой на все ваши вопросы.

Давайте попробуем зрить в корень.

Зачем нужны вообще налоги? Чтобы обеспечить налогоплательщикам безопасность и комфорт, не правда ли? Безопасность и комфорт обеспечивают силовики, медики, учителя, соцслужбы и так далее и тому подобное. Даже чиновники — от клерка до президента — и те необходимы строго для этой утилитарной задачи — и ни для чего больше.

И вот чтобы всех их содержать, и собираются налоги... Так?

Если так, то тогда вопрос — можно ли увидеть расчёты, которые обосновывают, что искомая сумма нарисуется именно при таких ставках и такой базе?

В этом обосновании меня бы интересовали в первую очередь исходники, а именно — список отраслей и проектов с указанием рентабельности и валового дохода по каждому, которые в сумме и дадут ту самую прибыль, часть которой, перекочевав в виде налогов в бюджет, как раз и позволит безопасность и комфорт профинансировать.


Это ведь логично, не правда ли? Если мне требуется собрать с народа 100 рублей в виде налогов, то я должен понимать, где и как этот народ эти 100 рублей сможет заработать.

Потому что если этого не понимать, то всё остальное теряет всякий смысл. С отсутствующего производства не соберешь никаких налогов, даже если задерешь ставку до 100%.


То есть перед тем, как приступить к приятной такой операции стрижки овец, надо убедиться, что:

а) вообще есть кого стричь;

б) это овцы а не свиньи, ибо тогда визга будет много, а толку — ноль;

в) у них таки имеется эта шерсть в достаточном количестве.


То есть в идеале государство в каком-то виде должно сообщить гражданам, какие оно организовало возможности для того, чтобы заработать энное количество дензнаков, за что претендует на определенную их часть, которые пойдут... далее следуют статьи расходов бюджета, необходимые и достаточные для обеспечения безопасности и комфорта.

Подробненько так — по отраслям, по регионам, по проектам — рабочие места, рынки сбыта, уровень рентабельности, ожидаемая прибыль....

Тогда всё логично и понятно.


Но сейчас-то по-другому. Сейчас государство, как подвыпивший гопник, берёт за грудки среднестатистического налогоплательщика и, дыша ему в лицо перегаром от «Мадам Клико», объявляет, сколько тот должен принести в клюве «не позже понедельника, чтобы не попасть на счётчик...»

А откуда он, налогоплательщик, достанет затребованную сумму, государство не интересует от слова «совсем».

Извините, мне одному кажется, что всё описанное называется рэкет?

Я тут даже не говорю о расходовании бюджета, который должен идти на обеспечение безопасности и комфорта налогоплательщика, про обоснованность тех или иных затрат, их эффективность, без чего налогоплательщика ну очень сложно убедить, что требуется именно такой бюджет, а не более скромный.

И не надо говорить, что налогоплательщику лишь бы поменьше... Я лично на безопасности и комфорте для своей семьи экономить не намерен. Да и любой из вас — тоже. Нам бы только убедиться, что средства направляются именно на это, а не на «недокументированные функции государственного организма»...


И ведь никаких препятствий для реализации указанного механизма взаимодействия не существует.

Современные элетронные средства мониторинга, вычисления и коммуникаций позволяют быстро собрать обработать огромные массивы цифр, верифицировать их и выложить в наглядной, доступной для понимания форме.

А «пока не получается» является прямым производным от «пока не хочется»...

Ну что ж, тогда ждём-с третьей (кризисной) звезды и продолжаем играть с налоговиками в увлекательную игру «казаки-разбойники», ожидая повышения адекватности государства, которое является прямым производным голода.

Как правильно перелезать через заборы?

Каждый рождённый в СССР мог наблюдать корриду разума и закона под кодовым названием «Облагораживание территории»:

Новостройки всегда заканчиваются ландшафтным дизайном и прокладкой пешеходных дорожек. Строители традиционно прокладывают их там, где считают нужным. Затем жители натаптывают дорожки там, где ходить удобнее.

Затем начинается борба домоуправов и пешеходов, где первые перекапывают, огораживают и засаживают, а вторые перелезают, сносят и затаптывают.

Великая по своей недоступности мысль — сначала дать населению натоптать тропинки, а затем именно их заасфальтировать — кажется управдомам и строителям кощунственной в проявлении подчиненности желаниям какого-то плебса…

Тропинки в новостройках — готовое учебное пособие на тему «как надо и как не надо вести себя государству в экономике», где заасфальтированные дорожки, разнообразные изгороди и таблички «не ходить» — и есть те самые законы, по которым живет гражданское общество.

«Право (законодательство) не способно создать новые отношения между людьми, а только закрепить существующие», — скажут вам уже на первом курсе любого юридического факультета, чтобы потом, получив диплом юриста, вы всю остальную жизнь удивлялись, как проектировщики законов пытаются этот несложный закон игнорировать.

Ну вылитые управдомы, без устали перекапывающие тропинки, натоптанные населением и тщетно пытающиеся запустить людской поток по непонятно как и кем спроектированным маршрутам, никак с реальным направлением движения не соотносящихся.

А теперь приступим к такому интересному вопросу, как налоговое законодательство и налоговая практика — и в чём они различаются.

Как народ натаптывает тропинки и перелезает заборы в экономике?

Точнее — как происходит сбор налогов на местности?

Опуская такой искромётный процесс, как налоговое планирование, где каждый пункт практики можно иллюстрировать анекдотами, перейдем непосредственно к сбору налогов, который начинается, когда региональному руководителю налоговой службы спускается план по сборам.

Региональный руководитель налоговой службы, посмотрев на спущенные сверху цифры, традиционно матерится, придумывает сочные псевдонимы вышестоящим товарищам, а затем созывает платежеспособных вассалов и начинает договариваться, кто и сколько принесет из них в клюве налоговых поступлений.

Так как регламентов этой торговли никто не устанавливал, процедур не прописывал, а сам факт такого «договорняка» имеет нехорошие признаки коррупции, идет она очень по-разному — в зависимости от творческих способностей договаривающихся сторон, их театральных талантов, навыков большевиков-подпольщиков и брутальной наглости, которая, как известно, второе счастье.

В конце концов (жить то как-то надо) стороны приходят к консенсусу, выраженному в абсолютных цифрах, которые должны ссыпаться в казну ежемесячно и ежеквартально, радуя вышестоящих товарищей руководителя регионального налогового органа правильными цифрами в отчетах и даруя ему и его вассалам какое-то спокойствие на какое-то время.


Какое отношение к описанной налоговой практике имеют налоговые ставки и весь налоговый кодекс?

Ровно такое же, какое к реальным отношениям в семье имеет семейное право. Вы видели когда-нибудь, чтобы супруги выясняли отношения, держа в руках «Семейный кодекс»?

Хорошо, упростим вопрос, кто вообще знает о существовании такого кодекса?

Вот точно так же, как «Семейный кодекс», используется в повседневной семейной жизни, налоговое законодательство используется в практике наполнения бюджета реальными деньгами.

Это не значит что не используется никак. Используется, но совсем не так, как вы думаете.


Налоговое законодательство призрачно маячит за спиной налоговых жрецов, как некий дамоклов меч, готовый в любую секунду опуститься на головы непокорных. При этом сам меч и его жрецы — для создания правильной атмосферы «стоять-бояться» — должны выглядеть сурово и тревожно, как свист в ночи, произносить непонятные слова, совершать загадочные пассы, и вообще всем своим видом демонстрировать, что «торг тут неуместен», а «мстя» за непослушание будет неотвратимой и зубодробительной…


Исходя из вышесказанного, само налоговое законодательство должно быть максимально сложным, запутанным, противоречивым и недоступным для понимания простому смертному, чье дело свинячье — «раз — лежать, и два — тихо» и не мешать жрецам совершать священнодействия по освобождению его карманов от грехов и страстей светской жизни.

Правда, с внедрением всеобщей грамотности в среде плебса встречаются экземпляры, одолевшие весь убористый текст налогового законодательства, включая комментарии и судебную практику, а также те, кто имеет возможность пригласить на работу своих жрецов, зачастую из числа «бывших», которые устраивают научные диспуты, машут внутриведомственными инструкциями и вообще ведут себя нелояльно.

Но в целом система работает… точнее, работала, и только в последнее время начала давать очевидные сбои, как любой механизм, действие которого основано на шаманстве, а не на здравом смысле.

И вот тут бы повернуться к заклинаниям задом, а к электорату передом и честно признаться, что системный кризис потому так и называется, что в рамках существующей системы не лечится…


Однако «мыши плакали, пищали, но жрали кактус», потому что существующая система недомолвок, сдержек, противовесов давно превратилась в самостоятельную индустрию, в которой комфортно устроились и процветают такое количество экспертов, сталкеров, провайдеров и прочих специалистов по параллельному миру, что их критическая масса задавит любой здравый смысл своим административным и финансовым ресурсом.

Рассосаться эта критическая масса жрецов от квазиэкономики может только в одном случае — при кратном сокращении кормовой базы, что сейчас и происходит, вызывая забавные проекты реформ, главной целью которых является сохранение существующего «статус-кво», которые нет смысла цитировать и описывать, так как не может быть по определению никакого внятного обоснования как налоговой ставке в 1%, так и налоговой ставке в 99%.

Вообще не может никогда, никак и нигде сойтись дебет с кредитом, в котором абсолютно конкретные и точные цифры расходов на социалку, оборону и инфраструктуру балансируются процентом от неизвестной прибыли непонятного числа налогоплательщиков.


Знаете, какое сегодня самое популярное объяснение повышению налоговой ставки… ну, например, с 10% до 11%?

«Потому что 10% не хватает…»

При этом элементарный и наивный вопрос: «Где налогоплательщик сможет заработать такой доход, чтобы его налоговых отчислений хватило?» — проектировщики современного налогового законодательства почему-то считают оскорблением.

Кстати, точно таким же оскорблением они считают вопрос: «Зачем брать налоги с бюджетников, которые сами существуют на налоги?»

Про налоги на пенсии вообще молчу, ибо думаю нецензурно...



Выход из этой весьма пикантной ситуации, где верхи не могут, но хотят, а низы не хотят, но стесняются, находится там же, где и вход — в сокращении кормовой базы до такой степени, когда всю эту параллельную реальность виртуальной экономики кормить будет просто нечем и некому.

Тогда, исключительно под давлением объективных обстоятельств, законодательный процесс пойдет по методике Микеланджело Буонарроти: «Беру камень и отсекаю всё лишнее»…


В процессе такого отсечения уйдёт в небытие всё это разноцветие никак не обоснованных ставок и скидок, а останется гражданский договор между налогоплательщиком и государством, в соответствии с которым первый обязуется платить вполне конкретную сумму на содержание второго, а второй — защищать, обеспечивать комфорт и содержать первого в случае его недееспособности.

А все остальное — не имеющее ни логического, ни технико-экономического обоснования, будет ликвидировано или тихо отомрёт само, как алхимия, астрология и прочее чародейство, ибо природа стремится к совершенству, а совершенство — это отсутствие лишнего.


Как только в этом природно-естественном направлении двинется политэкономическая и законодательная мысль, сразу станут очевидны решения ныне нерешаемых проблем, например — расширенное воспроизводство населения при падении рождаемости, место и роль семьи в современном урбанизированном мире, и даже такая больная тема, как достойное пенсионное обеспечение в условиях старения населения, о чем мы еще детально поговорим…

А пока не теряйте время — почитайте действующее законодательство и подчеркните те места, где оно прямо противоречит или идет параллельно реальности. Обещаю: в результате вы согласитесь, что «Гарри Поттер» — не самое улётное фэнтези...

И не стесняйтесь называть абсурд абсурдом, ибо чем чаще называть вещи своими именами, тем ближе и понятней будут методики перехода в реальность.